Сегодня мы публикуем вторую часть интервью с ветераном СВО, бывшим военнослужащим Костромского 331 полка ВДВ.
Напомним, Николай (позывной «Ива») служил связистом в Костромском полку ВДВ. Родился и учился в Мурманской области, затем переехал в Санкт-Петербург, откуда в период мобилизации, не дождавшись повестки, ушел добровольцем от 331 полка.
— Скажи, пожалуйста, ты помнишь свою первую боевую задачу на СВО?
— Конечно, помню. Она не была связана с моей военной специальностью. Был дан приказ вместе с командиром медвзвода эвакуировать раненого бойца. Причем, боец был не наш, а соседей с 217 полка (Ивановское соединение ВДВ — прим. авт.). Добирались до него на «буханке», под обстрелом… К счастью, доехали все-таки, первую помощь я оказал. По специальности я не медик, конечно, но все равно основы мы знаем. И, слава Богу, обратно благополучно его довезли, он выжил. Врачи сказали, еще немножко, и не успели бы…
— Скажи честно, страшно в тот момент было?
— Да! На войне страшно каждому человеку — это всегда так было и будет. Потому что снаряды летят, осколки… Хорошо, сумел в тот момент собраться, все сделать, что нужно было. Ну а уже потом руки долго тряслись.
— А основная работа в чем заключалась?
— Главная задача связиста — обеспечение батальона связью, несение боевого дежурства на аппаратуре, получение и передача информации… Я также часто находился с офицерским составом, с начальником штаба…пока он не подорвался на мине… Мы инспектировали позиции нашего батальона. Я налаживал связь с ротами, чтобы оповестить их о том, что мы подходим с проверкой. В какой-то момент командир (позывной «Спартак») ушел немного вперед и минуты через две попал на мину, буквально в нескольких метрах от меня. Оказал ему помощь, зажгутовал, обезболивающее вколол — уже все делал на автомате. Командира оттащили, эвакуировали. Слава Богу, он жив. Сейчас продолжает военную службу.
— Как удается справляться с эмоциями в таких ситуациях?
— Это ответственность. Ты понимаешь, что от тебя зависит жизнь человека. Есть инструкция, что я должен сделать, чтобы он выжил. И ты делаешь все без эмоций, как положено. В тот момент я даже не понял сначала, что меня самого контузило. И только потом уже начал приходить в себя и осознавать произошедшее. Но, слушайте, я живой, слава Богу. Мне повезло.
— Тяжелых ранений не было за время нахождения на СВО?
— Нет, только контузии. Но, знаете, к ним уже никто там не относится серьезно. Практически у каждого из ребят по 5-7 контузий бывает.
— Чем, кстати, контузии отличаются от ранения?
— В основном, это баротравмы — когда оглушило от взрыва. Человек может потерять сознание при близком разрыве, даже если его не ранило, не задело осколками. Может наступить спутанность сознания: боец не понимает, что происходит вокруг, куда идти, что делать… Поэтому мы при любом ранении или контузии сразу забираем оружие, если боец рядом с нами — ему может показаться, что вокруг противник, и он начнет стрелять…
— Можешь назвать самое-самое тяжелое, с чем приходилось сталкиваться на фронте? Может быть, бытовые вещи, или какие-то задачи очень трудновыполнимые, или сама по себе атмосфера…
— Я к службе привыкший, все-таки 11 лет на ней провел, ели считать казарменное положение в кадетском корпусе. Привыкнуть ко всему можно, но самое тяжелое — это терять ребят. И еще сообщать об этом родным. Однажды мне пришлось писать письмо матери нашего погибшего бойца. Он героически погиб, прикрывая своих товарищей в Серебрянском лесничестве, под Кременной. 18-19 апреля был очень сложный бой. Противник сначала будто проверял нас, а потом при поддержке четырех танков попёр на наши позиции. Мы оказались в огневом мешке. Но ребята молодцы, выстояли, несмотря на тяжелую обстановку. Противник был задержан. Мы не пропустили его прорыва в зоне ответственности нашего батальона. И вот после этого мне поручили написать несколько писем о наших товарищах, погибших в этом бою. И об одной смерти пришлось сообщать лично, когда я уже пребывал в отпуске. Причем это были ребята, которых я сам обучал в свое время на полигоне…Их гибель было особенно трудно перенести.. Знаете, ни снаряды, ни обстрелы не действуют так тяжело. И вся эта обстановка не действует так тяжело. Ну да, сложно, да, обстрелы, да, холодно. Но это все решаемо, это все рано или поздно пройдет. А вот человека мы, к сожалению, уже не вернем.
— Как семья пережила тот период, когда ты находился на СВО?
— Незадолго до начала СВО я женился. Жена тоже бывшая военнослужащая, она 5 лет провела на Балтийском флоте. Но все равно за меня очень волновалась. Изначально я самостоятельно принял решение уйти на СВО. Когда ей сообщил, она не просто расстроилась. Можно сказать, что случилась истерика. Мы это все уже проходили, когда я был в командировке в Сирии. Понимала, как страшно, к тому же на СВО погиб ее родной дядя, он тоже служил в ВДВ. И я ей сообщил о своем решении через 4 дня после известия о его гибели…. Плакала сильно, но потом успокоилась и приняла мой выбор. И вот все эти месяцы она меня поддерживала, помогала, как могла. Я желаю каждому вот такого человека, который действительно пройдет с тобой через войну, который дождется тебя с боевых действий. Она действительно золотой человек, я за многое ей благодарен. Даже сейчас, учитывая мое состояние, в котором я нахожусь, не очень хорошем.
— Что с тобой произошло?
— В июне 2023 года я вернулся с отпуска и буквально сразу же попал в госпиталь. Как так произошло, сам не понял. Потерял сознание, очнулся уже в госпитале. Ребята сказали, что боялись меня не успеть довезти. А получилось так, что я узнал о потерях среди наших ребят и сердце не выдержало. У меня и до СВО были некоторые проблемы с сердцем, а тут, видимо, все на стрессе обострилось, вот меня инфаркт и свалил.
— Сколько тебе лет на тот момент было?
— Двадцать пять.
Для бойца с позывным «Ива» его история на СВО уже закончилась. Последствия инфаркта в таком молодом возрасте оказались достаточно серьезными, военную службу пришлось оставить. Сейчас наш герой восстанавливается при поддержке любящей и заботливой жены, борется с посттравматическим стрессовым расстройством. Но все же мечтает вернуться в армию, чтобы продолжить служить Отечеству, пусть даже и не на передовой.
